В июле я писал о том, как пытался получить в Центральном архиве Минобороны (ЦАМО) приговор военного трибунала в отношении моего родственника.
Названия трибунала и даты вынесения приговора я не знал, поэтому архив отправил меня в Главный информационно-аналитический центр МВД. Но видимо потому, что судимость после штрафбата была с родственника снята, сведений о его осуждении у них не сохранилось.
Тогда Мария Лоцманова, руководитель Центра документации Музея истории ГУЛАГа, посоветовала обратиться в главную военную прокуратуру. Я написал им через электронную приемную. Время шло, ответа не было, и я уже не надеялся его получить. Но на днях по почте пришло заказное письмо. Никогда я не получал более обстоятельного ответа на свои архивные запросы!
От главного военного прокурора письмо спустилось в прокурорский участок в городе Москве военной прокуратуры Западного военного округа. В запросе я спрашивал, не хранят ли они приговор у себя, но видимо на такого рода обращения военная прокуратура не отвечает, поэтому мой вопрос отнесли к «проверке законности и обоснованности привлечения к уголовной ответственности и реабилитации [моего родственника] как жертвы политических репрессий».
Я писал тут, что по семейной легенде родственник попал в штрафбат из-за романтической истории. Но по имеющимся у меня документам все было гораздо прозаичнее, и мне хотелось проверить эту версию. Разумеется, в запросе в прокуратуру я о семейной легенде не писал, поэтому был приятно удивлен, когда они сами фактически предложили пересмотреть дело.
По результатам проведенной проверки («данного этапа проверки», как говорится в ответе), прокуроры установили трибунал, который вынес приговор, дату (даже две, одна возможно ошибочная), статьи (тоже две) и срок.
А дальше в тексте самое удивительное – два обширных абзаца, в которых очень подробно описано, за какие преступления военнослужащие привлекались по этим статьям, и как эти статьи применялись. То есть такой экскурс в историю вопроса для моего понимания, очень просто и понятно написанный.
Увы, «данных о фактическом отбытии назначенного наказания, наименовании штрафной воинской части», куда моего родственника отправили, «на данном этапе проверки не получено».
Дальше указано, кем судимость была снята и в какой архив дело отправилось. Правда, дальнейшее «движение» дела прокуроры проследить пока не смогли.
«В связи с неустановлением наличия и места хранения архивного уголовного дела в отношении ФИО рассмотреть вопросы о законности и обоснованности привлечения данного лица к уголовной ответственности, его возможной реабилитации… и дать ответы на иные поставленные в обращении вопросы, в настоящее время не представляется возможным», — говорится в обращении.
И самое важное (и приятное):
«В случае поступления каких-либо новых сведений о наличии и месте хранения архивного уголовного дела в отношении ФИО, данное архивное дело будет истребовано с места хранения и по нему будет проведена проверка по поставленным в Вашем обращении вопросам».
Не знаю, что именно предпримет военная прокуратура, чтобы получить эти «новые сведения», а я уже направил новый запрос в ЦАМО, ведь теперь у меня есть и наименование трибунала, и дата вынесения приговора.
Спасибо военному прокурору Д.В. Крюкову за инициативу и проделанную работу, а Марии Лоцмановой – за наводку!
P.S. Внимательные читатели сайта знают, что обычно я называю родственников, о которых пишу, по именам, и указываю, кем они мне приходятся. Это не тот случай, потому что преступление действительно серьезное, а человек искупил вину и даже несправедливо пострадал уже после снятия судимости – был исключен из партии и уволен из армии за ее сокрытие. Если реабилитация состоится, на что я очень надеюсь, расскажу эту историю с именем и статусом. А пока пишу больше потому, что мой опыт может быть полезен другим. Ведь за годы Великой Отечественной через военные трибуналы прошел почти миллион военнослужащих, или около 3% от всех призывавшихся (источник).
Обновление от 16 декабря 2021 г.
Военная прокуратура сообщила мне наименование военного трибунала и дату вынесения приговора. Эту информацию я отправил в ЦАМО. 15 декабря получил ответ. Они нашли запись об осуждении только в реестре приговоров трибунала, но самого приговора у них не оказалось. Наименования штрафного батальона, куда был направлен родственник, в документах указан не был. Но на том фронте был только один штрафной батальон. Правда, в списках переменного состава и приказах батальона моего родственника не нашли. Осталась надежда на госпиталь, в котором родственник оказался, получив ранение в штрафбате. Написал запрос в военно-медицинский архив.